Том 6. Пьесы 1901-1906 - Страница 6

Тетерев (усмехаясь). Эх… жаль!

Татьяна. Когда актер на сцене объясняется в любви, — я слушаю и злюсь… Ведь этого не бывает, не бывает!..

Поля. Ну, я иду… Терентий Хрисанфович, — идете?

Тетерев (перестает трогать клавиши). Нет. Я не пойду с вами, если вы не находите во мне ничего общего с испанским дворянином…

(Поля, смеясь, уходит.)

Петр (глядя вслед ей). Что ей испанский дворянин?

Тетерев. Она чувствует в нем здорового человека…

Татьяна. Он красиво одет…

Тетерев. И весел… Веселый человек — всегда славный человек… Подлецы редко бывают веселыми людьми.

Петр. Ну, с этой точки зрения вы должны быть величайшим злодеем на земле…

Тетерев (снова начиная извлекать из пианино густые, тихие звуки). Я просто — пьяница, не больше. Вы знаете, почему в России много пьяниц? Потому что быть пьяницей удобно. Пьяниц у нас любят. Новатора, смелого человека — ненавидят, а пьяниц — любят. Ибо всегда удобнее любить какую-нибудь мелочь, дрянь, чем что-либо крупное, хорошее…

Петр (расхаживая по комнате). У нас в России… у нас в России… Как это странно звучит! Разве Россия — наша? Моя? Ваша? Что такое — мы? Кто — мы?

Тетерев (напевает). Мы во-ольные птицы…

Татьяна. Терентий Хрисанфович! Перестаньте, пожалуйста, звонить… уж очень погребально!

Тетерев (продолжая). Я аккомпанирую настроению…

(Татьяна с досадой выходит из комнаты в сени.)

Петр (задумчиво). Н-да… Вы… в самом деле перестаньте, это расстраивает нервы… Я думаю, что, когда француз или англичанин говорит: Франция! Англия!.. он непременно представляет себе за этим словом нечто реальное, осязаемое… понятное ему… А я говорю — Россия и — чувствую, что для меня это — звук пустой. И у меня нет возможности вложить в это слово какое-либо ясное содержание. (Пауза. Тетерев звонит.) Есть много слов, которые произносишь по привычке, не думая о том, что скрыто за ними… Жизнь… Моя жизнь… Чем наполняются эти два слова?.. (Молчит, расхаживая. Тетерев, тихо ударяя по клавишам, наполняет комнату стонущими звуками струн и с улыбкой, застывшей на его лице, следит за Петром.) Чёрт дернул меня принять участие в этих дурацких волнениях! Я пришел в университет учиться и учился… перестаньте звонить, пожалуйста! Никакого режима, мешавшего мне изучать римское право, я не чувствовал… нет! По совести… нет, не чувствовал! Я чувствовал режим товарищества… и уступил ему. Вот два года моей жизни вычеркнуто… да! Это насилие! Насилие надо мной — не правда ли? Я думал: кончу учиться, буду юристом, буду работать… читать, наблюдать… буду жить!

Тетерев (иронически подсказывает). Родителям на утешение, церкви и отечеству на пользу, в роли покорного слуги общества…

Петр. Общество? Вот что я ненавижу! Оно всё повышает требования к личности, но не дает ей возможности развиваться правильно, без препятствий… Человек должен быть гражданином прежде всего! — кричало мне общество в лице моих товарищей. Я был гражданином… чёрт их возьми… Я… не хочу… не обязан подчиняться требованиям общества! Я — личность! Личность свободна… послушайте! Бросьте это… этот чёртов звон…

Тетерев. Я же аккомпанирую вам… мещанин, бывший гражданином — полчаса?

(Шум за дверями в сенях.)

Петр (раздраженно). Вы… не издевайтесь!

(Тетерев, вызывающе глядя на Петра, продолжает звонить. Входят Нил, Елена, Шишкин, Цветаева и вслед за ними Татьяна.)

Елена. Что значит этот звон погребальный? Здравствуйте, страшный букан! Здравствуйте, почти прокурор! Что вы тут делали?

Петр (хмуро). Глупости…

Тетерев. Это я вызванивал отходную человеку, безвременно угасшему…

Нил (Тетереву). Слушай! У меня к тебе просьба!

(Что-то шепчет на ухо ему. Тетерев кивает головой.)

Цветаева. Ах, господа! Как интересно было на репетиции!

Елена. О прокурор! Как свирепо ухаживал за мной поручик Быков!

Шишкин. Теленок ваш Быков…

Петр. Почему вы полагаете, что мне интересно знать, кто и как ухаживал за вами?

Елена. Ой, вы не в духе?

Цветаева. Петр Васильевич всегда не в духе.

Шишкин. Это обычное состояние его духа…

Елена. Танечка! И ты, по обыкновению, грустна, как ночь сентябрьская?

Татьяна. Да, по обыкновению…

Елена. А мне — ужасно весело! Господа, скажите — почему мне всегда весело?

Нил. Отказываюсь отвечать на вопрос — мне самому тоже всегда весело!

Цветаева. И мне!..

Шишкин. Мне — не всегда, но…

Татьяна. Постоянно…

Елена. Танечка! Ты остришь? Вот хорошо! Букан! Отвечайте — почему мне весело?

Тетерев. О воплощенное легкомыслие!

Елена. Ка-ак! Хорошо! Я вспомню вам эти слова, когда вы будете объясняться мне в любви!

Нил. Однако я бы поел чего-нибудь… Мне скоро на дежурство идти…

Цветаева. На всю ночь? Бедный!

Нил. На целые сутки… Пойду однако в кухню, поклонюсь Степаниде…

Татьяна. Я скажу ей… (Уходит с Нилом.)

Тетерев (Елене). Э… позвольте! Да разве я должен влюбиться в вас?

Елена. Да, дерзкий человек! Да, мрачное чудовище! Да! Да!

Тетерев (отступая пред ней). Повинуюсь… Мне это не трудно… Я однажды был влюблен сразу в двух девиц и в одну замужнюю женщину…

Елена (продолжая наступать на него). Ну и что же?

Тетерев. Бесполезно…

Елена (вполголоса, указывая глазами на Петра). Что у вас с ним вышло?